(источник Российская газета, автор материала Ирина Чечурина)
Влад почти вдвое моложе Андрея, но оба однажды решили поменять шумный Тольятти с его престижем и "понтами" на работу в тихом селе Севрюкаево, что в 70 километрах от Автограда. Однако малокомплектная школа, куда они пришли учительствовать, объединила их ненадолго. Андрей пустил корни и дорос до директора. А Владислав, наматывая ежедневно сотни километров от города до села через пробки и снежные заносы, что называется, сбежал до звонка — посредине учебного года. Губернаторским доплатам молодым педагогам в 5000 рублей в месяц он предпочел работу разносчика пиццы и ауру большого города.
Нет, Севрюкаево хоть и относится в плане демографии к проблемным поселениям, глухой деревней не назовешь. У самой школы красуется телефон-автомат, но скорее как символ. А из действующих коммуникаций есть сотовая связь, интернет и асфальтированная дорога до города. Того самого, куда из села все равно уезжает молодежь, а обратно если и возвращаются, то только старики на экологический отдых на волжском берегу. Или такие, как Андрей, которые уже нашли свое место в жизни и продолжают на нем пахать, в том числе и на ниве образования…
"Садись, "отлично" или "Пиццу заказывали?"
С Владиславом мы встретились в кафе, в котором он, как и в школьные годы (когда учительствовал на селе, дело не бросал. — прим. ред.), работает разносчиком пиццы, совмещая сие занятие с учебой в аспирантуре. Прихлебывая ароматный кофе, его в деревне я так и не смогла найти, беседуем с ним о лингвистике и журналистике. "Заголовки в СМИ" — тема его будущей диссертации. Мечтает защититься и устроиться на работу в один из региональных вузов. "Но, это, — говорит — не мечта, а просто цель. С мечтой пока не определился". Может, за ней выпускник престижной языковой гимназии, а потом и филфака Тольяттинского госуниверситета и отправился в сельскую школу?
— Да нет, все было проще: преподавание русского и литературы — это мой диплом, опыт педагогический кое-какой наработал. С поступлением в бюджетную аспирантуру еще не было полной ясности, и надо было трудоустраиваться. В городские школы без военного билета не брали, а Севрюкаево — отдаленная деревня, и там полагалась отсрочка от армии, — вполне практично рассуждает юноша. — Я там был единственный предметник на всю школу, порой приходилось на одном уроке сразу двум классам преподавать: одним — Достоевского, другим — Толстого. Но никакой войны не случалось, только мир. Ребята из девятого нормально сдали экзамены.
Ради этих результатов Влад ежедневно преодолевал на своей "Ладе" расстояния в 150 километров туда и обратно. Ночевать он приезжал в Тольятти, хотя, если быть точной, то ночью он подрабатывал в пиццерии. А утром — снова на уроки.
Осесть в деревне молодой педагог не рвался, как на том настаивали коллеги, да и негде было. Ведомственного жилья педагогам не дают (местному фельдшеру повезло больше, ей квадратные метры нашли. — Прим. ред.), а снимать и тем более купить дом вчерашнему выпускнику вуза не по карману. А кроме того ему и с подъемными в 350 тысяч не свезло. Говорит, что у области тогда бюджет был напряженный — готовились к ЧМ по футболу и договор с ним не заключили. Но по часам и прочим доплатам выходило в месяц, за вычетом бензина на дорогу, около 25 тысяч. Хотелось больше…
Но сильнее финансов достала, как сам признается, дорога. Трассу после Куйбышевской ГЭС (Севрюкаево и Тольятти находятся по разные стороны плотины) зимой частенько переметает. Однажды добирался с уроков шесть часов.
Были, говорит, и мировоззренческие нестыковки с коллегами, типа "можно ли пить в школе энергетик или ездить по селу на бешеной скорости в 60 километров?". В конце концов, взвесив все "за" и "против", он написал заявление об уходе.
— Я понял, что у нас с сельчанами разный менталитет и образ жизни. В городе можно затеряться и состояться, а там — один большой подъезд, — подытоживает учитель.
От космоса до парты
Нынешний директор Севрюкаевской школы Андрей Алексеевич Глебов в своем профессиональном багаже имеет дипломы о трех высших образованиях. По первому, что получил еще в юности в самарском авиационном институте, он инженер-механик, заточенный под разгонные блоки космических аппаратов. По двум другим — менеджер. Поработать на космос Андрею не довелось, в 90-е профильные предприятия одолевали земные проблемы сокращения заказов и штатов. А потому устроился молодой специалист на "ВАЗ", где в ту пору "еще платили по 50 тысяч рублей в месяц и сразу дали молодой семье общежитие".
Но в 30 лет Андрей решил поменять жизнь, занявшись бизнесом и социальными проектами. Доходы, а еще более перспективы позволили взять в валютную ипотеку хорошую квартиру в Тольятти. Но тут грянул кризис — доллар пошел вверх, а рынок заказов, напротив, — на понижение. И Андрей вместе с женой Альбиной вновь круто меняют жизнь — переезжают из Автограда в село. Почему Севрюкаево? На это у семьи (жена Альбина — педагог-хореограф, сегодня работает в Доме культуры соседнего села. — Прим. ред.) отработанный ответ. Остаться в городе значило бы только работать на квартиру и долги банку, в пригородном поселке — жить тоже накладно и неэкологично. А тут места красивейшие и воздух "звенит" по утрам от чистоты.
— В 2011 году мы приехали в это село, и на удачу вышло, что на этой вот улице Школьной продавали дом. Тут колхоз в былые времена не только для учителей, но и для других молодых специалистов дома строил. Дом, конечно, рук требовал, но за ним открывался такой зимний разлив березовой опушки, что мы были очарованы, — рассказывает педагог, пока его класс старательно пишет самостоятельную по информатике. — Продали квартиру в городе и тысяч за 800 купили себе этот дом, еще и деньги остались. Поскольку с работой в деревне уже тогда сложности имелись, пошел наниматься в школу, педагоги в его роду и прежде были. Начал с преподавания физики, биологии, химии. А в нынешнем январе из его директорской должности исчезла приставка "и.о.".
В этой школе все бегают, но не с уроков, а — перед. Такую практику завел бывший директор, а ныне физрук Александр Иванович. Когда по всей Самарской области в образовательных учреждениях карантин по гриппу объявляли, в Севрюкаево — не стали, ибо все ученики были здоровы.
Это из позитива. А из болезного — тот факт, что школа, как и село, становится все меньше. Сегодня здесь всего 40 учеников, хотя еще год назад было полсотни. Птицефабрика, которая давала работу родителям, обанкротилась, и взрослые вместе с детьми уехали в город.
— Фабрику эту новые хозяева хотят запустить по весне, сейчас там все системы разморожены. Правда, неясно, вернутся ли люди обратно из города, — размышляет Андрей. — Дети после 9 класса тоже уезжают отсюда в городские колледжи, а потом — кто в вуз, кто — в охранники или в ларьки. Для местных это тоже перспектива.
Когда тут колхоз-миллионер был и село гудело от люда, тогда еще в средней школе училось до 120 ребят. На задах села и сегодня зияют пустующие ангары для скота. Рассказывают, что выращивали в Севрюкаево не только картофель и зерновые, но и арбузы — на волжских островах. "Да что вспоминать", — сокрушаются старожилы.
— У маленькой школы есть свои плюсы. В классах по пять-семь человек, так что обучение практически индивидуальное, в городе за такое родители доплачивают. А чтобы провести какое-нибудь мероприятие — на аренду загородного лагеря складываются, здесь же — все рядом. Наши выпускники сдают, скажем, в академию Жуковского лучше столичных абитуриентов, которые со снобизмом сразу интересуются: "А где это такое Севрюкаево?" — улыбается директор и тут же уточняет, что средняя зарплата у учителей в школе 28 тысяч рублей в месяц, а пожилых — только двое, остальные средних лет и моложе. Вон, Елизавета наша…
Он представляет мне симпатичную учительницу начальных классов и уточняет, что она уже получила от бюджета подъемные в 350 тысяч рублей, только вот никак не поймет, надо ли с них платить подоходный налог?
Загадываем вместе — "не надо!" Для пущей надежности, чтобы желание исполнилось, полезно еще пошептать в волшебное ухо на дереве или погладить помпезных золотых львов, обрамляющих скромное школьное крыльцо.
— Это все наш выдумщик и мастер Александр Иванович понаделал, — стряхивая снег с фактурной гривы, рассказывает Глебов. — И деревянное солнце он же на березу пристроил для заманивания весны.
Мысли в дорогу
Уезжаю из Севрюкаево в размышлениях: весну в заснеженное село, конечно, надо зазывать, а педагогическую и прочую образованную молодежь из города — может, и не стоит. Гнезда-то на земле вьют те, кто с мечтами и амбициями уже определился. Вот им бы бюджетные подъемные очень пригодились. Пока в городе кризис, в деревне может наступить весна.
